| |
| А на майдане сейчас ужин. Галушки дают! |
Специально для «Эврики» известная активистка евромайдана Алёна БАЛАБА, провела онлайн–брифинг, посвящённый этой острой теме.
– Какова сейчас ситуация по Украине в целом?
– Ситуация в Украине, конечно, сложная. Но не всё так мрачно, как подаёт российская пропаганда. Курс гривны упал, хотя в 2008 году, падение курса ощущалось болезненней. Братоубийственной войны по всей Украине нет. Вооружённый конфликт идёт только в двух областях Украины – Донецкой и Луганской. Кстати, его масштаб тоже преувеличен.
– Правда ли, что в Крыму, после того как он стал российским, люди стали жить лучше?
– Зарплаты в Крыму выросли, но и цены резко пошли вверх. На данный момент улучшение почувствовали процентов 30 населения. Это пенсионеры и бюджетники. Люди, получающие разного рода выплаты и пособия. Эти деньги идут из российского бюджета. Чтобы обеспечить Крым, Путин использует средства других регионов России. То, что предназначалось для ремонта и строительства автодорог, школ, больниц. Скорее всего, это крымское «благополучие» продлится до первого референдума. Серьёзно пострадали те крымчане, кто имел малый и средний бизнес. Сейчас там идёт бандитский передел собственности. Многие закрывают свой бизнес, потому что не видят будущего.
– Мы видим, как в Украине сжигают, топчут георгиевские ленточки. Осквернение светлого символа памяти разве не признак фашизма?
– Если вам рассказать историю георгиевской ленты, вы очень удивитесь. Для многих украинцев георгиевская ленточка не светлый символ памяти о погибших, а символ оккупации. Эти манипуляции с ленточками – спекуляция на истории, элемент пропаганды. Речь тут вообще не идёт о Великой Отечественной войне. Российские солдаты с этими ленточками захватили Крым, стреляли в людей. Стреляли в мирных жителей. Обожают носить ленточки и донецкие повстанцы. Те, которые убивают украинских военных. У меня перед глазами до сих пор стоит парень, которого российские солдаты в Крыму сделали инвалидом. Так вот, они были увешаны «колорадскими» лентами. О каком светлом образе вообще может идти речь?
– Чего вы ждёте от партнёрства с ЕС?
– Как показала практика, дальнейшее экономическое сотрудничество с Россией бесперспективно. В РФ высокий уровень коррупции, несовершенное законодательство. Поэтому мы выбрали западный вектор. В первую очередь нами руководят экономические мотивы. То есть, мы считаем, что экономическое развитие Украины возможно только в партнёрстве с ЕС. То же самое касается и экономическо–правовой базы.
– Правда ли, что в Украине сейчас царит русофобия?
– Национальный вопрос в ситуации на Украине вообще не стоит. Нелепо даже говорить о возрождении идей Степана Бандеры. Никто русских не притесняет, не угнетает, не убивает. Мы не согласны только с политикой путинской России. Именно с политикой. Права русскоязычных граждан никаким образом не притесняются и не притеснялись. Действительно, государственным у нас признан только украинский язык. Есть закон о региональных языках. То есть, в некоторых регионах можно вести документацию на русском. Есть школы с русским языком обучения. Одна моя знакомая, русскоговорящая журналистка, работает в издании на украинском языке и особых трудностей не испытывает. Я считаю, что ради хорошей высокооплачиваемой работы можно выучить не только украинский, но и идиш. Если только ты заинтересован в карьерном росте. Знание любого языка даёт больше перспектив.
– Верно ли утверждение, будто майдановцы надеются, что придут европейцы и сами всё сделают?
– Мы не ждём чуда от сотрудничества с ЕС. Не ждём никаких европейских субсидий. Украина при правильном распределении ресурсов готова сама кого хочешь прокормить. Мы не ждём безвизового въезда в страны Европейского Союза, прекрасно понимая, что вопрос этот решится не за один день. Мы даже не ждём, что Украина, как Польша, сразу станет членом ЕС. Это долгий процесс, на который могут уйти годы. Нам нужны перспективы. Возможность дать детям европейское образование, развитие предпринимательства по европейской схеме. Развитие цивилизованной юридической правовой базы.
– Людьми руководит страх. Страх потерять честно заработанное. Это было всегда. Вспомним раскулачивание и голодомор. Это есть и сейчас. Мне известно много случаев, когда люди работали по 12–14 часов в сутки, чтобы создать свой бизнес. А когда бизнес приносил прибыль, приходили парни из «донецкой семьи» и «покупали» его за 15% от реальной стоимости.
– Вы сказали, это долгий процесс. А нет ли вероятности, что как только появится такая возможность, часть украинцев попросту, не дожидаясь перемен, отправится на заработки в Европу, и Украина станет источником дешёвой рабсилы?
– Что касается дешёвой рабсилы для грязной работы в Европе, так рынок труда экономически развитых стран этой рабсилой давно уже переполнен. Причём, требования к условиям труда у приезжих работников из Алжира и Судана намного ниже, чем у украинцев.
– А кто же воюет на юге Украины?
– По статистике ОБСЕ, значительная часть молодых ополченцев, вышедших на улицы Донецка с автоматами – это «геймеры». То есть те, кто не наигрался в войну на компьютере. Они, наверное, считали, что в жизни будет так же, как на мониторе, и когда надоест, можно будет нажать кнопку Delеtе, и всё станет по–прежнему. Именно такие молодые люди и стали первыми жертвами вооружённого конфликта.
– Позвольте и мне немного добавить от себя, – попросил слова волонтёр Василий ГУДКОВ. – Я не раз бывал в зоне АТО. Нельзя ещё сбрасывать со счетов тех, для которого вооружённый конфликт – это источник дохода, или тех, для кого война – развлечение. Донецк был известен как криминальная столица Украины. Слово «донецкие» стало нарицательным. Есть даже выражение «донецкая семья», практически «коза ностра». Эти бандиты просто вышли на другой уровень, просто превратив криминальные разборки в политику.
Записал Владислав КОЖУХАРЬ,