Хиджаб вместо работы
25 августа 2021 года. №33
Как теологи работают с жёнами ваххабитов и почему актюбинский регион является лакомым куском для лидеров деструктивных течений, рассказала «Эврике» религиовед из Усть-Каменогорска Талшын КОЖАХМЕТОВА.
«Воины своего мужа»
После теракта в 2016 году в Актобе экстренно вызывали группу теологов, в составе которой была религиовед, преподаватель при мечети «Халифа Алтай» Талшын Кожахметова. Специалисты по борьбе с экстремистскими течениями обошли дома женщин, чьи мужья были участниками террористических событий. Также теологи побывали по всем адресам, где живут другие религиозные семьи.
– Талшын Заркумовна, как тогда эти женщины восприняли новость, что их мужья участвовали в террористических актах? Для них это было шоком?
– Они всё знали. Эти женщины называют себя «воинами своего мужа». Они считают себя верующими, но в их глазах нет доброты, милосердия. Жёны террористов откровенно признавались, что прислушиваются к мужьям и во всём поддерживают их. Пророк говорил, что женщина попадёт в рай только в том случае, если ею будет доволен муж. Но надо понимать, какой это супруг, какие он сам совершает поступки. Эти женщины будут молчать, если он захочет взять в семью вторую, третью жену. Для них слово мужчины – закон. Они себя убедили в том, что если будут подчиняться мужу, им стопроцентно обеспечен рай. А это уже психологическое отклонение. Мы живём в светском государстве, но такая женщина не знает, что она – гражданин страны, у неё есть свои права.
– Но ведь наверняка среди них есть те, кто раньше жил обычной жизнью? Сколько слышишь таких историй: обычная девушка, училась, работала, общалась с друзьями – и вдруг закуталась в паранджу.
– Сейчас они все домохозяйки, но многие, действительно, до замужества окончили университеты: учились на юристов, врачей. Но из-за того, что на работу нельзя ходить в хиджабах, они отказались от своих профессий. Мужья хотят, чтобы они сидели дома, а сами при этом официально нигде не работают. Хотя многие занимаются ремонтом сотовых телефонов. Но даже для открытия маленького бизнеса нужны вложения, и откуда они берут деньги – неизвестно. Именно в Актобе все эти религиозные семьи живут хорошо, не где-то на дачах, а в нормальных квартирах. Многодетные семьи не перебиваются с копейки на копейку. Что примечательно, эти религиозные женщины никогда не посещают мечети.
Вещают из Саудовской Аравии
– Религиозные – и не посещают мечети: звучит очень противоречиво…
– Сейчас можно получить любые знания, не выходя из дома. Многие из этих женщин интеллектуально развитые, их не назовёшь глупыми. Кто-то из них даже знает арабский язык. Спрашивали, как выучили язык. Говорили, что учили самостоятельно, через интернет. Одна женщина подключалась по «Скайпу» к Исламскому университету Медины и брала уроки у учёного из Саудовской Аравии. Я удивилась, потому что даже у наших специалистов нет представления о таких информационных источниках.
Конечно, есть и такие, которые ведут замкнутый образ жизни, слушают только своих мужей, носят никаб, то есть лицо у них полностью закрытое. Интересуешься, как они дошли до никаба, ведь наше государство не шариатское. Мужья им говорят, что жёны должны прикрываться, поэтому они надели никаб. Мы объясняем женщинам, что у нас светское государство. Во-вторых, в исламе нет требований: закрывать лицо, женщина не обязана это делать. Наши бабушки носили казахскую традиционную одежду по шариату – длинное платье с камзолом и национальный головной убор кимешек. Но эти женщины не признают традиции казахского народа. Они даже не знают, что чёрное одеяние – традиционная женская одежда Саудовской Аравии. Манипуляторы направляют их в определённые интернет-источники, где они находят два-три хадиса (предание о словах и действиях пророка Мухаммеда), и которые, как мне кажется, изменили на свой лад. А ведомые женщины верят в эти хадисы и считают их единственной истиной. Нам, как теологам, нужно тщательно с ними работать.
– Есть такие религиозные семьи, которые не впускают вас на порог дома? Вряд ли это радушный приём гостей.
– Есть, это нужно признать. В таких случаях мы вызываем участковых и объясняем, что действуем согласно законодательству. Самое тяжёлое – это установить с ними контакт. У них есть свои группы в мессенджерах и соцсетях. Если мы придём по адресу к одной женщине, то через несколько минут все будут знать, что мы ходим по домам. Гостеприимства, конечно, не чувствуем. Раньше нас недовольно спрашивали, зачем мы приходим, и вообще называли наши визиты незаконными.
– Но одна такая беседа раз в полгода ведь не поможет? У человека другое мировоззрение, и надо полностью менять его сознание.
– Конечно, один раз прийти, побеседовать, толку не будет. За этот август я приезжаю в Актобе второй раз. Прежде всего, работаю с женщинами, как психолог. Я прихожу в их дом, как мусульманка, как сестра. Они не должны видеть во мне врага. Если будет враждебный настрой, то беседы не получится. В 2016 году при Духовном управлении мусульман Казахстана открылся женский жамагат, где девушки и женщины повышают свою религиозную грамотность. Филиалы работают по всему Казахстану. Я – руководитель женского жамагата при духовенстве в Усть-Каменогорске. Управление по делам религий Актюбинской области тоже наладило эту работу в своём регионе, на местах работают местные теологи, они проводят семинары для пострадавших от нетрадиционных течений.
– Удивительно, как мужья, приверженцы нетрадиционного ислама, отпускают своих жён на такие семинары?
– В религиозных семьях два теолога параллельно работают и с мужчиной, и с женщиной. Беседа проходит каждый месяц. По законодательству, конечно, мы не имеем права без каких-либо причин вторгаться в чужую семью. Религиозным женщинам также помогают материально, если возникла трудная жизненная ситуация. Консультативно-реабилитационный центр «Ансар» – в тесном контакте с этими женщинами. Наша задача в том, чтобы работать с ними и объяснять, что такое истинная религия. Человек сразу в религию не приходит. Обращается к богу, когда трудная жизненная ситуация, болезнь. В глубине души он начинает чувствовать веру и просить помощи у небесных сил.
– Как говорят, все не верят в бога до первой тряски самолёта...
– Да, также после смерти близкого человек начинает думать о том, что существует после жизни. Если в своей жизни он уже настрадался, устал от тяжёлого бремени, то начинает искать что-то светлое, а зачастую попадает в сети манипуляторов. В мире есть четыре мазхаба, которых придерживается ислам: ханафитский, маликитский, шафиитский и ханбалитский. В Казахстане придерживаются ханафитского направления. Но не все казахстанцы знают, что дозволено, а что нет. Есть непонимание в традиционном веровании, потому что идёт влияние из Саудовской Аравии. Никакого масхаба они не признают, у них только идеология «ваххабизма». Проповедник Мухаммад Ибн Абд аль-Ваххаб был первый, кто разрешил проливать кровь мусульманам. Из этого можно понять, какие жизненные принципы у ваххабитов... Как говорил пророк, истинный мусульманин тот, который своим словом, своими руками никому не делает плохого.
Наш регион – эмоциональный
– Интересно ваше мнение: почему именно в Западном Казахстане находятся очаги ваххабизма?
– Деструктивные течения распространяются не только в Западном Казахстане. Я работала по приглашению в Жезказгане, там тоже чувствуется агрессивный настрой среди приверженцев деструктивных течений.
– Но 5 июня 2016 года теракт произошёл в Актобе…
– Во-первых, играет роль менталитет. В западном регионе много эмоциональности, мужчины более экспрессивные, я бы сказала, даже агрессивные. В романе «Кровь и пот» описано, как мужчины западного региона шли наперекор царю. В Актобе, Атырау, Актау в жителях от предков течёт воинственная кровь. Если что не так, идут с кулаками. Если сравнить с Восточным Казахстаном, то там мужчины спокойные. Руководители религиозных течений тщательно изучают историю, культуру каждого региона, прежде чем запустить там свой механизм. Во-вторых, западный регион – нефтяной, а где ресурсы – там деньги.
– Есть ли риск, что в Актюбинской области могут повториться события 2016-го года?
– Детские и юношеские годы моё поколение жило в атеистическом государстве. Кто-то если и совершал какие-то религиозные обряды, то тайно. У нас не было понятия бога. Наши родители нам не рассказывали, что есть Создатель. У поколения девяностых и после отношение к религии другое. В начале двухтысячных началось сильное верование. Перестрелки в 2016 году были потрясением для казахстанцев, тем более – перед священным месяцем Рамазаном. В то время была демократия в выборе религии и деятельности религиозных объектов. А получилось, что каждый делал то, что хотел. После случившегося многие моменты в законодательстве ужесточили. Сейчас государство строго контролирует эту ситуацию. Раньше казахстанцы добирались в Сирию через Турцию, а сейчас все границы под контролем. Благодаря нашей работе, многие религиозные семьи поняли, что они шли не по пути истинной религии. Сегодня на информационно-разъяснительную работу выделяются немалые деньги. На прошлой неделе теологи «Ансара» отправили многих женщин на консультацию в университет исламской культуры «Нур-Мубарак». Это наша обязанность – просветлять тех, кто запутался, ради нашего светлого будущего.
– Что вы думаете о том, что сейчас творится в Афганистане? Многие политологи опасаются, что отголоски «Талибана» могут дойти и до Центральной Азии.
– Ситуация в Афганистане нас тоже тревожит. Мы не знаем суть «Талибана». Последние несколько дней у нас активная работа по изучению этого вопроса, и с девочками из женского жамагата мы разговаривали на эту тему. Если мирное население бежит из страны, значит, происходит что-то нехорошее. Я думаю, наше государство держит под контролем эту ситуацию. Как теологи, мы тоже начеку. И, конечно, молим Всевышнего о мире.
После теракта в 2016 году в Актобе экстренно вызывали группу теологов, в составе которой была религиовед, преподаватель при мечети «Халифа Алтай» Талшын Кожахметова. Специалисты по борьбе с экстремистскими течениями обошли дома женщин, чьи мужья были участниками террористических событий. Также теологи побывали по всем адресам, где живут другие религиозные семьи.
– Талшын Заркумовна, как тогда эти женщины восприняли новость, что их мужья участвовали в террористических актах? Для них это было шоком?
– Они всё знали. Эти женщины называют себя «воинами своего мужа». Они считают себя верующими, но в их глазах нет доброты, милосердия. Жёны террористов откровенно признавались, что прислушиваются к мужьям и во всём поддерживают их. Пророк говорил, что женщина попадёт в рай только в том случае, если ею будет доволен муж. Но надо понимать, какой это супруг, какие он сам совершает поступки. Эти женщины будут молчать, если он захочет взять в семью вторую, третью жену. Для них слово мужчины – закон. Они себя убедили в том, что если будут подчиняться мужу, им стопроцентно обеспечен рай. А это уже психологическое отклонение. Мы живём в светском государстве, но такая женщина не знает, что она – гражданин страны, у неё есть свои права.
– Но ведь наверняка среди них есть те, кто раньше жил обычной жизнью? Сколько слышишь таких историй: обычная девушка, училась, работала, общалась с друзьями – и вдруг закуталась в паранджу.
– Сейчас они все домохозяйки, но многие, действительно, до замужества окончили университеты: учились на юристов, врачей. Но из-за того, что на работу нельзя ходить в хиджабах, они отказались от своих профессий. Мужья хотят, чтобы они сидели дома, а сами при этом официально нигде не работают. Хотя многие занимаются ремонтом сотовых телефонов. Но даже для открытия маленького бизнеса нужны вложения, и откуда они берут деньги – неизвестно. Именно в Актобе все эти религиозные семьи живут хорошо, не где-то на дачах, а в нормальных квартирах. Многодетные семьи не перебиваются с копейки на копейку. Что примечательно, эти религиозные женщины никогда не посещают мечети.
Вещают из Саудовской Аравии
– Религиозные – и не посещают мечети: звучит очень противоречиво…
– Сейчас можно получить любые знания, не выходя из дома. Многие из этих женщин интеллектуально развитые, их не назовёшь глупыми. Кто-то из них даже знает арабский язык. Спрашивали, как выучили язык. Говорили, что учили самостоятельно, через интернет. Одна женщина подключалась по «Скайпу» к Исламскому университету Медины и брала уроки у учёного из Саудовской Аравии. Я удивилась, потому что даже у наших специалистов нет представления о таких информационных источниках.
Конечно, есть и такие, которые ведут замкнутый образ жизни, слушают только своих мужей, носят никаб, то есть лицо у них полностью закрытое. Интересуешься, как они дошли до никаба, ведь наше государство не шариатское. Мужья им говорят, что жёны должны прикрываться, поэтому они надели никаб. Мы объясняем женщинам, что у нас светское государство. Во-вторых, в исламе нет требований: закрывать лицо, женщина не обязана это делать. Наши бабушки носили казахскую традиционную одежду по шариату – длинное платье с камзолом и национальный головной убор кимешек. Но эти женщины не признают традиции казахского народа. Они даже не знают, что чёрное одеяние – традиционная женская одежда Саудовской Аравии. Манипуляторы направляют их в определённые интернет-источники, где они находят два-три хадиса (предание о словах и действиях пророка Мухаммеда), и которые, как мне кажется, изменили на свой лад. А ведомые женщины верят в эти хадисы и считают их единственной истиной. Нам, как теологам, нужно тщательно с ними работать.
– Есть такие религиозные семьи, которые не впускают вас на порог дома? Вряд ли это радушный приём гостей.
– Есть, это нужно признать. В таких случаях мы вызываем участковых и объясняем, что действуем согласно законодательству. Самое тяжёлое – это установить с ними контакт. У них есть свои группы в мессенджерах и соцсетях. Если мы придём по адресу к одной женщине, то через несколько минут все будут знать, что мы ходим по домам. Гостеприимства, конечно, не чувствуем. Раньше нас недовольно спрашивали, зачем мы приходим, и вообще называли наши визиты незаконными.
– Но одна такая беседа раз в полгода ведь не поможет? У человека другое мировоззрение, и надо полностью менять его сознание.
– Конечно, один раз прийти, побеседовать, толку не будет. За этот август я приезжаю в Актобе второй раз. Прежде всего, работаю с женщинами, как психолог. Я прихожу в их дом, как мусульманка, как сестра. Они не должны видеть во мне врага. Если будет враждебный настрой, то беседы не получится. В 2016 году при Духовном управлении мусульман Казахстана открылся женский жамагат, где девушки и женщины повышают свою религиозную грамотность. Филиалы работают по всему Казахстану. Я – руководитель женского жамагата при духовенстве в Усть-Каменогорске. Управление по делам религий Актюбинской области тоже наладило эту работу в своём регионе, на местах работают местные теологи, они проводят семинары для пострадавших от нетрадиционных течений.
– Удивительно, как мужья, приверженцы нетрадиционного ислама, отпускают своих жён на такие семинары?
– В религиозных семьях два теолога параллельно работают и с мужчиной, и с женщиной. Беседа проходит каждый месяц. По законодательству, конечно, мы не имеем права без каких-либо причин вторгаться в чужую семью. Религиозным женщинам также помогают материально, если возникла трудная жизненная ситуация. Консультативно-реабилитационный центр «Ансар» – в тесном контакте с этими женщинами. Наша задача в том, чтобы работать с ними и объяснять, что такое истинная религия. Человек сразу в религию не приходит. Обращается к богу, когда трудная жизненная ситуация, болезнь. В глубине души он начинает чувствовать веру и просить помощи у небесных сил.
– Как говорят, все не верят в бога до первой тряски самолёта...
– Да, также после смерти близкого человек начинает думать о том, что существует после жизни. Если в своей жизни он уже настрадался, устал от тяжёлого бремени, то начинает искать что-то светлое, а зачастую попадает в сети манипуляторов. В мире есть четыре мазхаба, которых придерживается ислам: ханафитский, маликитский, шафиитский и ханбалитский. В Казахстане придерживаются ханафитского направления. Но не все казахстанцы знают, что дозволено, а что нет. Есть непонимание в традиционном веровании, потому что идёт влияние из Саудовской Аравии. Никакого масхаба они не признают, у них только идеология «ваххабизма». Проповедник Мухаммад Ибн Абд аль-Ваххаб был первый, кто разрешил проливать кровь мусульманам. Из этого можно понять, какие жизненные принципы у ваххабитов... Как говорил пророк, истинный мусульманин тот, который своим словом, своими руками никому не делает плохого.
Наш регион – эмоциональный
– Интересно ваше мнение: почему именно в Западном Казахстане находятся очаги ваххабизма?
– Деструктивные течения распространяются не только в Западном Казахстане. Я работала по приглашению в Жезказгане, там тоже чувствуется агрессивный настрой среди приверженцев деструктивных течений.
– Но 5 июня 2016 года теракт произошёл в Актобе…
– Во-первых, играет роль менталитет. В западном регионе много эмоциональности, мужчины более экспрессивные, я бы сказала, даже агрессивные. В романе «Кровь и пот» описано, как мужчины западного региона шли наперекор царю. В Актобе, Атырау, Актау в жителях от предков течёт воинственная кровь. Если что не так, идут с кулаками. Если сравнить с Восточным Казахстаном, то там мужчины спокойные. Руководители религиозных течений тщательно изучают историю, культуру каждого региона, прежде чем запустить там свой механизм. Во-вторых, западный регион – нефтяной, а где ресурсы – там деньги.
– Есть ли риск, что в Актюбинской области могут повториться события 2016-го года?
– Детские и юношеские годы моё поколение жило в атеистическом государстве. Кто-то если и совершал какие-то религиозные обряды, то тайно. У нас не было понятия бога. Наши родители нам не рассказывали, что есть Создатель. У поколения девяностых и после отношение к религии другое. В начале двухтысячных началось сильное верование. Перестрелки в 2016 году были потрясением для казахстанцев, тем более – перед священным месяцем Рамазаном. В то время была демократия в выборе религии и деятельности религиозных объектов. А получилось, что каждый делал то, что хотел. После случившегося многие моменты в законодательстве ужесточили. Сейчас государство строго контролирует эту ситуацию. Раньше казахстанцы добирались в Сирию через Турцию, а сейчас все границы под контролем. Благодаря нашей работе, многие религиозные семьи поняли, что они шли не по пути истинной религии. Сегодня на информационно-разъяснительную работу выделяются немалые деньги. На прошлой неделе теологи «Ансара» отправили многих женщин на консультацию в университет исламской культуры «Нур-Мубарак». Это наша обязанность – просветлять тех, кто запутался, ради нашего светлого будущего.
– Что вы думаете о том, что сейчас творится в Афганистане? Многие политологи опасаются, что отголоски «Талибана» могут дойти и до Центральной Азии.
– Ситуация в Афганистане нас тоже тревожит. Мы не знаем суть «Талибана». Последние несколько дней у нас активная работа по изучению этого вопроса, и с девочками из женского жамагата мы разговаривали на эту тему. Если мирное население бежит из страны, значит, происходит что-то нехорошее. Я думаю, наше государство держит под контролем эту ситуацию. Как теологи, мы тоже начеку. И, конечно, молим Всевышнего о мире.
Елена РЫШКИНА,
gazetaevrika@gmail.com
Фото автора
