Ангел или бес?
30 июля 2014 года. №30
Группа актюбинских общественников требует снести памятник Левону МИРЗОЯНУ, а заодно и переименовать улицу, названную его именем. Бывший руководитель республики, по их мнению, не достоин такой чести.
 |  |
| Актюбинский предприниматель установил памятник
своему соотечественнику. Спустя 17 лет актюбинские депутаты и историки требуют снести гранитную стелу. |
|  |
Л евон Исаевич Мирзоян руководил Казахстаном с 1933 по 1938 годы и является вторым, после Димаша Ахмедовича Кунаева, почитаемым лидером советской республики. Даже будущий генсек Брежнев не смог достигнуть в Казахстане таких высот. В 1997 году, к столетию со дня рождения Мирзояна, в Актобе переименовали в его честь Кубанскую улицу, а на небольшом пятачке в районе «Малышки» установили стелу. Гранитный столб, именуемый чаще памятником, был сооружён на деньги Вардгеса Тертеряна, отца известного актюбинского предпринимателя Гайка Тертеряна – о меценатстве повествует не совсем скромная строка внизу памятника.
Спустя 17 лет грянул скандал. Несколько депутатов и историков собрались на небольшой сэйшн и заявили: Мирзоян совсем не тот, каким мы его до этого знали, посему не может быть достойным доброго упоминания. Бунтари вознамерились провести митинг против Мирзояна у памятника самому Мирзояну. Не дали. Тогда они собрались за «круглым столом» и сообщили, что намерены добиваться сноса стелы и переименования улицы. Почему? Потому что Левон Мирзоян – личность поодиознее своего предшественника Филиппа Голощёкина – автора «Малого Октября» в Казахстане и одного из убийц последнего российского императора.
ПРОШУ РАЗРЕШЕНИЯ УБИТЬ.
Всему «виной» несколько документов, введённых в научный оборот накануне. Говорят, у этих документов буквально только что истёк установленный секретностью срок хранения, и теперь их можно обнародовать. В них Мирзоян неоднократно просит Сталина и НКВД разрешить ему «дорасстрелять» несколько тысяч казахстанцев. И это несмотря на то, что свой «план» по загубленным жизням Мирзоян и без того уже перевыполнил.
Всему «виной» несколько документов, введённых в научный оборот накануне. Говорят, у этих документов буквально только что истёк установленный секретностью срок хранения, и теперь их можно обнародовать. В них Мирзоян неоднократно просит Сталина и НКВД разрешить ему «дорасстрелять» несколько тысяч казахстанцев. И это несмотря на то, что свой «план» по загубленным жизням Мирзоян и без того уже перевыполнил.
Читаешь эти строки секретных шифровок – и мурашки бегут по коже от бесчеловечности формулировок, содержащихся в них. Например, «нами изъято… на 1.600 человек больше установленного лимита», «для полной зачистки остатков», «просим разрешить дополнительно репрессировать»… Так постепенно рушится образ Мырзажана, как его тепло называли в народе, и складывается силуэт типичного сталинского палача, человека своей эпохи, закончившего жизнь так же, как и его «коллеги» – Мирзоян был расстрелян в Лефортовской тюрьме в 1939 году.
ИГРУШКА ДЛЯ АФЕРИСТОВ.
Обычно всезнающая и в определённой степени беспристрастная интернет–энциклопедия «Википедия» тоже рисует Мирзояна чёрными красками. Интернет–ресурс полагает, что Мирзоян был дашнаком – армянским националистом, армянином по национальности, родившимся в Азербайджане, и планомерно уничтожавшем местную интеллигенцию. На него в Москву жаловался ещё первый руководитель Азербайджана Нариман НАРИМАНОВ. «После Микояна секретарём Бакинского комитета стал Саркис. Он уезжает, и его место занимает товарищ Мирзоян. <…>. Идёт дашнакская работа под флагом коммунизма. <…>. Несчастный Азербайджан будет игрушкой в руках этих бессовестных аферистов», – писал он.
«Сразу после его назначения первым секретарём компартии Казахстана, в республике начались репрессии казахов. <…>. Проявлял личное усердие в «перевыполнении плана» по физическому уничтожению сотен представителей тюркской, казахской интеллигенции, на которых он в своих шифровках в центр навешал ярлыки «пантюркисты», «панисламисты», «антисоветские элементы», – пишет «Википедия».
 | |
| Актюбинский предприниматель установил памятник
своему соотечественнику. Спустя 17 лет актюбинские депутаты и историки требуют снести гранитную стелу. | |
| |
 | |
«ПАРШИВЕНЬКАЯ ДЕРЕВЕНЬКА».
Мирзоян получил назначение в Казахстан в феврале 1933 года. Его первое впечатление от Алма–Аты было отвратительным:
«Ужас, что из себя представляет Алма–Ата. Это – паршивенькая деревенька, и, конечно, в несколько раз хуже любой северо–кавказской станицы, – писал он Лазарю Кагановичу. – Помещений нет, народу негде жить, работники разбегаются, света нет – приходится работать при керосиновых лампах.
В городе нет ни одного общественного здания, где можно было бы собрать больше 300–400 человек; нет театра, нет ни одного клуба, кроме Дома Красной Армии. До сих пор в Алма–Ате не построено ни одного специального здания для кинотеатра. Больничная сеть города осталась в том же виде, как она была в старой Алма–Ате (добавлено несколько временных бараков)…
В городе гостиниц нет, а существуют старого типа заезжие дома на 70 номеров, из которых более половины занято постоянными жильцами. Новые здания в городе, естественно, проектируются с водопроводом и канализацией, а между тем канализации в городе нет. А когда ставишь вопрос о том, что надо строить, то все приводят десятки доводов о невозможности этого…».
«СКОРАЯ ПОМОЩЬ» ИЗ МОСКВЫ.
Мирзоян с жаром взялся за дело. Уже в ближайшее время в казахстанской столице открылись 4 бани, 3 гостиницы. Вскоре началась стройка жилых домов, был построен главпочтамт, проложен первый трамвайный маршрут. Был создан Казахский музыкальный театр, открыты русский драмтеатр и филармония. При Мирзояне начали работать сотни школ в казахских аулах.
Многие склонны считать, что Сталин направил Мирзояна в Казахстан, чтобы сгладить последствия Великого голода, бушевавшего в степи. Мирзоян должен был несколько снивелировать социальные итоги политики коллективизации, разрушившей многовековой уклад жизни коренного населения.
Мирзоян быстро оценил ситуацию и принялся решительно действовать. За 3 года колхозникам было роздано в личное пользование 1.117.000 голов скота. А в 1934 году уродился небывалый урожай, и степь медленно стала вставать с колен.
В годы правления Левона Исаевича были введены в строй Чимкентский свинцовый завод, Балхашский медеплавильный, Усть–Каменогорский свинцово–цинковый и Актюбинский химический комбинаты.
Люди видели эти результаты и почитали Мирзояна. Несомненно, уважение ему добавил и тот факт, что первый секретарь в короткие сроки выучил казахский язык.
КОНЕЦ КАРЬЕРЕ.
В 1938 году Мирзоян отправил телеграмму на имя Сталина и Молотова, в которой он выразил своё несогласие с решением переместить корейцев с Приморья в Северный Казахстан. Вскоре он высказал «вождю народов» и наркому внутренних дел Ежову свои сомнения по поводу методов работы НКВД по репрессиям. Развитие событий не заставило себя ждать.
1 мая в Алма–Ате, по обыкновению, проходила праздничная демонстрация трудящихся. Во многих колоннах несли портреты Мирзояна, по размеру больше, чем портреты Сталина. Корреспонденты газет «Правда» и «Известия» тщательно фотографировали такие колонны и отправляли снимки в Москву.
17 мая в «Правде» выходит статья «Аллилуйщина вместо большевистской критики», где критикуются не только Мирзоян, но и его супруга Юлия Тевосян, которая работала в Алма–Ате директором института марксизма–ленинизма.
За два дня до выхода этой статьи Мирзоян получает телеграмму от Сталина, где ему даётся команда сдать дела и выехать в Москву.
42–ЛЕТНИЙ СТАРИК.
В Лефортовской тюрьме Левона Мирзояна с первых дней начали избивать. Обвинения сыпались одно абсурднее другого. Якобы Мирзоян вёл переговоры с Англией об отделении Казахстана от СССР, пытался убить Михаила Калинина, когда тот приезжал в Алма–Ату и несколько дней жил в квартире у Мирзояна. Когда этого показалось мало, его обвинили в подготовке покушений на Сталина и Ежова.
Его заставляли клеветать на старых друзей, он подписывал документы, а через несколько дней принуждали признать, что он оклеветал честных партийцев, и вновь заставляли подписывать уже другие бумаги.
– Товарищ Сталин приказал оставить тебе целой только кисть правой руки, чтобы ты мог подписать показания о своей вражеской деятельности, – язвил нередко допрашивавший его лично нарком Ежов.
Узнать у Мирзояна, зачем он оклеветал честных членов партии, в тюрьму приезжали Молотов, Маленков и Каганович. Подтвердив всё, что они хотели от него услышать, Левон Мирзоян в последней надежде, превозмогая боль, прошептал:
– Вячеслав Михайлович, меня страшно пытали…
– А что же с такой сволочью, как ты, целоваться, что ли? – бросил реплику Каганович.
Уже через несколько месяцев Мирзоян превратился в худого, измождённого старика с переломанными рёбрами. На последние допросы его выносили из камеры на носилках. Ему было всего 42 года. 26 февраля 1939 Левона Исаевича Мирзояна расстреляли.
Виктор ГЕРБЕР,
gerber@evrika.kz
gerber@evrika.kz
Использованы материалы газеты «Вечерний Алматы»,
сайтов wikipedia.org и camonitor.com
Личное дело
Левон Исаевич МИРЗОЯН
Родился в ноябре 1896 года в Нагорном Карабахе.
- 1917 год – вступил в РСДРП(б)
- 1926–1929 годы – первый секретарь ЦК КП(б) Азербайджана.
- 1929–1933 годы – секретарь Пермского окружкома, второй секретарь Уральского обкома ВКП(б).
- 1933–1938 годы – первый секретарь казахстанского крайкома, первый секретарь ЦК компартии Казахстана.
- Похоронен на Донском кладбище Москвы в «могиле для невостребованных прахов».
Ему здесь не место!
Депутат областного маслихата, руководитель актюбинского филиала партии «Ак жол» Аскар САДЫКОВ не прочь, чтобы улица Мирзояна носила имя жертвы первого секретаря.
– За время правления Мирзояна в Казахстане были расстреляны 16.000 человек. В архиве обнаружены рассекреченные письма Мирзояна Сталину, в которых он просит разрешить ему дополнительно расстрелять людей. Мол, списки «виновных» уже готовы, и подробно перечисляет по областям: Алма–Атинская – 600 человек, Карагандинская – 600, Актюбинская – 350…
В связи с этим мы считаем, что улица не может носить его имя, да и памятнику здесь не место. В это время был репрессирован, скажем Ахмет Байтурсынов. Поменяйте название улицы, пусть улица Мирзояна носит имя одной из его известных жертв.
Этот вопрос уже давно обсуждался в Казахстане. Улиц Мирзояна в республике 4 – в Алматы, Астане, Таразе и Актобе. В Астане её переименовали – дали имя академика Каныша Сатпаева.
Мы написали несколько обращений к акиму города, чтобы в ономастическую комиссию включили и этот вопрос. Также собирались провести митинг у памятника Мирзояна на улице Мирзояна, а нам предложили район улицы Кенеса Нокина. Мы закон нарушать не стали, созвали историков, философов и провели «круглый стол».
