Болливуд в Карахобде
– В моём детстве были популярны индийские фильмы. Я жила в посёлке Карахобда и подговорила ребят устроить на улице театр. Дела шли успешно, взрослые всегда собирались там по вечерам. Там мы разыгрывали сцены из полюбившихся фильмов, пели, танцевали, даже провода притащили вместо микрофонов. Старались всё делать драматично, с надрывом, как в кино, и не могли понять, отчего взрослые так хохочут.

Есть пророки в своём отечестве
– Я закончила культпросветучилище. Родители отговаривали туда поступать. Уговаривали ехать в Алматы, раз захотелось связать жизнь с искусством, но я не послушала. Карьеру начинала как певица, даже с мужем познакомилась, когда пела на корпоративе. Работала сначала в сельском клубе, у себя на родине, потом в Актобе, в Доме народного творчества. В театр мне посоветовал идти тогдашний начальник управления культуры. Он сразу понял, что из меня получится хорошая актриса.

Похищение сиамских близняшек
– В спектакле «Айман-Шолпан» есть много грустных моментов. Например, когда девушек уводят в плен. У меня там была совсем несмешная роль, но как-то раз и она стала комедийной. Я играла одну из близняшек, и перед выходом на сцену мы сцепились головными уборами. Вместо обычных близняшек мы стали сиамскими. Так полспектакля и проходили. Все актёры от смеха едва доиграли спектакль, таким это показалось смешным. А мы как были серьёзными, так и оставались. После этого курьёза меня и решили попробовать в ином амплуа.

Прикольная гипотенуза
– Я люблю играть трагедии, моя актёрская карьера с этого и начиналась. Люди мне даже говорили, что в жизни я слишком серьёзная. Когда пришла первая комедийная роль, я старалась дурачиться и кривляться на репетиции. Режиссёр тогда сказал: «Майруша! Не надо ничего изображать. Играй, как ты обычно играешь!».
Роль сразу пошла. Я ещё удивлялась, почему зрители смеются над строгой и солидной учёной, кандидатом наук.

Смешно до боли
– Я уже 25 лет на сцене, и каждый раз волнуюсь, как впервые. Свою актёрскую индивидуальность я нашла в сочетании излишней серьёзности и комедийности. Иногда мне приходится щипать себя на сцене, чтобы быть грустной. Во время спектакля «Операция памятнику» актёр, который играл моего мужа, пытался меня рассмешить. Чего он только не вытворял! Я так ни разу и не улыбнулась, а уже в гримёрке обнаружила, что мои бёдра и бока превратились в сплошной синяк. Так сильно я щипала себя.

А это уже не смешно!
– Люблю классику и драму. На мой взгляд, сыграть в классике должен каждый актёр. Это значит оставить свой след в истории театра. Но в последнее время трагедии всё меньше ставят. Народу нужно расслабляться. Мы как-то привезли в район очень грустный спектакль. Там семья инвалида не может выбраться из кредитной кабалы. Тяжёлая постановка, зато актуальная. И после спектакля к нам подошёл молодой парень и говорит: «Зачем вы такое привезли? Я это каждый день дома вижу! Только настроение испортили».
И тогда мы поняли, что комедии не менее важны, чем драмы.

Осторожно, злая обезьянка!
– Комик всегда более свободен на сцене. Как-то на утреннике я была Обезьянкой. Уж не знаю почему, но одной девочке Обезьянка не понравилась. Как я только отвернусь, она умудрялась мне пинок отвесить, да ещё больно так! И ведь не маленькая девочка была. Но мне повезло, что образ был удачный, обезьяны же хулиганистые. Вот я выбрала момент, и тоже дала девочке хороший пендель (правда, постаралась, чтобы ни родители, ни дети не видели). Девочка сразу шёлковая стала.

И про старуху бывает порнуха
– Наверное, чтобы научиться смешить людей, нужен опыт. Как житейский, так и актёрский. Когда я только пришла в театр, несмотря на возраст, мне давали роли уравновешенных, мудрых матерей. С актёрской точки зрения такое играть несложно. А вот чувствовать зрителя, не дать ему заскучать, заставить хотя бы улыбнуться – это гораздо труднее. Поэтому сейчас мне предлагают роли юных глупышек. Но и по ролям апашек я сильно скучаю.