Как–то не принято в нашем обществе открыто поднимать остросоциальные проблемы. Есть они и есть, если что–то меняется в лучшую сторону, то и хорошо, а нет – ну и ладно. Справимся и так. Подобное отношение пытались искоренить, да не у всех получается. Гораздо проще закрыть на это глаза, сгладить углы и перенести всю ответственность на виновных. Вот только не удаётся никому убежать от самих себя.
Одним из первых, кто открыто заявил о проблемах детей 21 века, стал драматург, режиссёр, архитектор и музыкант Игорь Бауэршим. Его пьеса «Norway.Today» переведена на двадцать языков мира и мгновенно завоевала популярность у молодёжи. Довольно мрачная тема суицида отражена в новой интерпретации. В соседней России спектакль принят публикой на ура. Европейские ценители современного искусства и вовсе не скрывают восторга от раскрытой темы. А вот актюбинские зрители пока ещё не совсем готовы принять действительность. Конечно, ведь гораздо проще жить иллюзиями, чем принять правду.
Правда для режиссёра постановки «Северное сияние» Ольги Павловой в том, что даже в тёмном царстве есть место для света. Именно он и становится эдаким противовесом самоубийству. Фантазии на пьесу Бауэршима привели к теме любви, которая и спасает героев современности. Выбор материала вполне осознан, молчать о том, что происходит в действительности, уже невозможно. Проводя в «Паутине» часть своей жизни, дети–подростки забыли о реальности, притуплённое чувство реальности требует выхода.
После нескольких недель репетиций, когда спектакль уже был готов, появились и недоброжелатели, увидевшие в постановке слишком травмирующие чувства. Забыли «господа хорошие», что проблема жизни и смерти актуальна во все времена, только вот форма подачи всегда разная. Для театралов, актёров и режиссёров старого поколения протестное состояние молодых людей не совсем понятно. Консерваторам проще отстаивать незыблемые устои, нежели позволить себе принять нечто новое. Тем не менее, «охота на ведьм» постепенно прекратилась, на сторону спектакля встали представители областного управления культуры и педагоги городских школ.
Кстати, на показах «Северного сияния» присутствовали и дети разных возрастов. И хотя психологи сетуют на то, что суицид сейчас молодеет, рекомендованный возраст спектакля – плюс 16. Были среди присутствующих и те, кто и сам некогда пытался покончить с жизнью. После просмотра новой постановки на глазах многих я заметил слёзы. То, что долгие годы хотели донести до сознания нынешних подростков родители и учителя, актёрам удалось за неполные полтора часа. Минимум декораций компенсировали эмоции и чувства самих участников спектакля. Порой актёры настолько вживаются в свои роли, что все зрители это «чувствуют кожей».
Чувство ненужности, непонимание со стороны общества главных героев – Юлии и Августа – заставило их поехать к норвежским фьордам, подняться на 600–метровый утёс и остановиться у края пропасти. Бессильный протест – некая игра в смерть – для компаньонов стала судьбоносным. Вместо десяти секунд падения в никуда, 19–летние Он и Она разглядели друг в друге живых людей и выбрали жизнь и любовь.
В интернете всё проще, виртуальный мир – своеобразная отдушина для эмоций. Парадокс в том, что средство общения в сети становится всепоглощающим. Антибиотик, призванный облегчить жизнь, возымел обратный эффект. Количество самоубийц возросло в разы. Тревожный звоночек прокатился по всей Европе и теперь добрался до нас. Прислушаемся ли мы к нему, примем ли действительность и будем решать проблему, или оставим всё так, как есть – решать каждому из нас. Актёры и режиссёр актюбинской экспериментальной театральной лаборатории, как и сотни зрителей, уже посмотревших «Северное сияние», свой выбор сделали.
Дмитрий ШИНКАРЕНКО,
Спектаклем по суициду?
В этом случае страсти, которые кипели вокруг спектакля, оказались интереснее, чем сам спектакль. Было сломано немало копий по поводу того, надо ли его показывать, актуален ли он.
Р ежиссёр–постановщик Ольга Павлова утверждала, что этот спектакль очень актуален, ведь СМИ изобилуют историями про подростковые суициды. И постановка, по её мнению, будет иметь чуть ли не терапевтический эффект. Подростки просто должны задуматься и сделать выбор в пользу жизни. Получалось что–то вроде: «Ударим спектаклем по суицидам!». Почти как «Ударим автопробегом по бездорожью!». Громко и актуально.
Кто–то из труппы драмтеатра на закрытом показе утверждал, что этот спектакль подтолкнёт молодёжь к суициду. По мнению других, спектакль говорит о самоубийствах слишком уж жизнерадостно. На спектакль даже психологов приглашали, чтобы те своё мнение сказали. Третьи утверждали, что спектаклю место только на малой сцене, и на большую сцену его пускать не стоит. Посмотрев постановку, я не понял, из–за чего было столько шума. Получился так себе заурядный малобюджетный спектакль. Красивые молодые актёры при минимуме декораций в маленьком пространстве рассказывают банальную историю. «Картинка» была, а больше я ничего не увидел. Непонимание и недоумение – вот два ощущения после спектакля. Хотя, если актёры играли только для того, чтобы самовыразиться, это понятно. А если для зрителя… Не было видно в игре актёров страданий, метаний и ломок человека, который решился на суицид! Хотя, может, это и для актёров было не главным? Действие захватывало только в те моменты, когда актёры начинали говорить громче. Получалось, что 2 молодых, самодостаточных человека решились на суицид. С чего бы вдруг? И зачем им вдвоём надо было с собой кончать, почему поодиночке с жизнью счёты не свели? Думаю, это и актёрам–то не совсем понятно было. Пьесу автор писал, вдохновившись серией групповых самоубийств среди подростков, которые в своё время прокатились по Европе. Тогда была мода – молодые люди списывались в интернете и вместе кончали с собой. У нас из жизни уходят поодиночке. В инете для этого не списываются (это к актуальности пьесы для нашего зрителя).
Пережитых ощущений после спектакля у меня не было. На вопрос, что же я вынес, выходя из зала после постановки, отвечу: «Ничего». Диалоги – поверхностные и незанимательные. В конце – как в западных фильмах: любовь и хэппи–энд. Это было даже предсказуемо. Но в то, что этот главный герой всё же покончит с собой, я поверил. Как только эта девушка его бросит. Этот образ актёр сыграл более чем убедительно.
Хотя, может, всё дело, как говорится, в масштабности задачи и в том, что начинающие актёры не рассчитали своих сил, взявшись за такой материал. В целом впечатление как от любительского спектакля. Актёры старались, и за это им спасибо. Вроде и прикалывались актёры смешно (временами), и говорили громко (не уснёшь, если заскучаешь), и про любовь красивые и проникновенные слова звучали, а чего–то не зацепило. Кто–то из зрителей сказал: «Было интересно, но непонятно». Я бы добавил: скорее, невнятно. Вообще было непонятно, кого играл Дмитрий Белич (он исполнял роль главного героя Августа). То ли это 15–летний самовлюблённый эгоцентрик, то ли революционер–интеллектуал…
Образ был какой–то блёклый, невыразительный. Чтобы убедить в том, что это суицидник, харизмы у актёра не хватало. Из головы не уходил вопрос: ну с чего ж ему на тот свет захотелось? Оттого, что я не находил ответа на этот вопрос, порою хотелось «помочь» герою Белича умереть. Хотя, по–моему, есть всё же один плюс. Благодаря, так скажем, не совсем динамичной игре актёров, казалось, что спектакль идёт не 55 минут, а все 2часа. Так что, если вам некуда деть время, то думаю - это самое то.
Может, зрителям перед спектаклем это надо разъяснить? Тогда проще будет. Но, видимо, фишка спектакля была в последней фразе: если у вас при жизни болит голова, то и после смерти она будет болеть. Может, именно эти слова должны остановить того, кто решил покончить с собой.