Как дело было

Он бегал за водкой для Василия ШУКШИНА, угощал в ресторане Николая КРЮЧКОВА, дружил с Натальей СЕЛЕЗНЁВОЙ и делал «песчаную бурю» московским знаменитостям.


        Александра КУРБАНОВА знают, как начальника школы юных лётчиков, из которой вышел трижды побывавший в космосе Юрий ЛОНЧАКОВ. Но, оказывается, Александр Константинович, будучи ещё 15-летним Сашкой, принимал участие в съёмках фильма «Алёнка», состоявшихся на актюбинской земле летом 1961-го. Он не сыграл в картине заметной роли, но режиссёру Борису БАРНЕТУ без Сашки снять фильм было бы несколько труднее. Курбанов оказался ценным кадром. Особая ценность в том, что Сашка был: а) местным, б) влюблённым в кино и в) настырным, но исполнительным.
        Александр Константинович сидит в нашей редакции и по компьютеру на портале «YouTube» смотрит фильм «Алёнка». Смотрит второй раз в жизни, спустя полвека после первого его просмотра в кинотеатре «Пионер». И между делом рассказывает, как было дело.


        – Мы мальчишками грезили кино и театром, – начинает долгую песню Александр Константинович, но тут же осекается: – Ладно, ближе к делу. Короче, приезжает мой друг с отцом с рыбалки и рассказывает, что в районе Дома отдыха (сегодняшний санаторий «Чайка») разгружается киногруппа из Москвы.

        – Небось, побежали с пацанами смотреть?
        – Не угадал! – торжествующе заключает Курбанов. – В час дня я уже работал на «Мосфильме» разнорабочим! И зарплату положили – 62 рубля. Неплохо для пацана, да? День я отработал. А через 2-3 дня приезжает директор картины Виктор Биязе, и все, кто нужно, получают из-за меня втык. Мол, как же так – взяли на работу мальчика, а ему всего 15 лет! Я расплакался: отца нет, кино люблю. Короче, не уволили меня, а оставили мальчиком на побегушках. А остальные парни вкалывали по полной.


        – Что требовалось от мальчика на побегушках? Моя задача была – обеспечение киногруппы питьевой водой, а актёров – горячим чаем. Ездил на вокзал встречать артистов. Одним из первых встретили Евгения Шутова – он к тому времени уже в культовом «Коммунисте» вместе с Евгением Урбанским сыграл.

        – Мало о чём говорит…
        – «Место встречи изменить нельзя» помнишь? Там такой дядька в очках был.

        – «Шесть на девять» что ли?..
        – Сам ты «шесть на девять»! Который начальника МУРа сыграл. А потом Шукшин приехал, Алёнка, то есть девочка Наташа, сыгравшая Алёнку, с мамой, Наташа Селезнёва, тоже с мамой. Наташенька всего на год старше меня была.

        – Как-то вы сейчас так по-особенному сказали, «Наташенька»…
        – Мы с ней подружились. Это сейчас молодёжь всё о сексе думает, а мы с Наташей вечерами бродили по берегу реки, разговаривали. Да и, если честно, мама её очень оберегала, если что.

        – Отношения поддерживаете?
        – Нет. Много позже, когда уже работал в школе юных лётчиков, были мы с ребятами в Москве и решили сходить в театр сатиры. А там – в 6 утра занимают очередь и дают по 2 билета в руки. Я набрался наглости и пошёл в театр с чёрного хода – Селезнёва там работала. Рассказал, кто я, и мне дали телефон Наташи. Поговорили. Она приготовила мне и моим 20 пацанам билеты в театр. Так что никаких шуры-муры не было.


        – Давайте, вернёмся к фильму. Его сюжет строится на том, что Алёнка едет в кузове грузовика с незнакомыми людьми, а они рассказывают свои жизненные истории. Как это снималось?
        – Грузовик был без колёс. Рама ставилась на трейлер, на котором ещё стояли софиты и кинокамера. Иногда трейлер вообще никуда не ехал, а его лишь раскачивали, создавая видимость тряски. А пыльную бурю знаешь, как делали? Мы ещё с двумя пацанами бросали лопатами песок на винты специально пригнанного «Як-18» без крыльев. Вот ужас где был! А тут вдруг, какая актриса закашляется – так я тут же с горячим чаем, промочить горло.


        – Мужики-то, небось, горло чем покрепче промачивали?
        – А ты знаешь, что я жил в одной палатке с Шутовым, Шукшиным и одним из операторов? Так я устал за водкой бегать. Василий Макарович любил водочку. Бывало, после съёмок поужинают все в Доме отдыха, и Шукшин достаёт гитару и начинает петь. А потом так хитро на меня глянет: «Ну что, Санька, есть что у тебя?». И побежал Санька за пузырём на Опытную станцию – это два километра только в одну сторону. Тогда я психанул. Когда им зарплату дали, сказал: «Извините, конечно, но бегать каждый раз я не буду!». Они мне дали денег и машину, и я им привёз ящик водки. Ненадолго, правда, хватило…


        – Слышал, что в этом деле здорово «помогал» Николай Крючков.
        – О-о! Николай Афанасьевич уже тогда был звездой всесоюзного масштаба, народный артист СССР. Он и приезжал-то всего на несколько дней, играл роль директора совхоза – быстро сняли его реплики, и он уехал.
        Когда он приехал, я тоже его встречал на железнодорожном вокзале. Со мной ещё Шутов увязался. Подходим к вагону – что ты, проводники в шоке: сам Николай Крючков едет в их поезде! Нас познакомили, и первый вопрос Николая Афанасьевича был: «Привет, Саня! Где у вас тут ресторан?». А ресторан тогда в городе всего один был – возле «Берёзки». Заходим, заняли столик. Хрен кого из официантов дозовёшься! Я набрался наглости и пошёл на кухню. «Где администратор?». Выходит тётка. «В зале сидит народный артист Советского Союза – и ни одной официантки! И Шутов с ним, который в «Коммунисте» сыграл». Они здорово напугались. Тут сразу, им – водочка, мне – шоколад.
        А Шукшина я, честно сказать, недолюбливал. Какой-то он приблатнённый был…

        – Хочешь знать, как снималась сцена гибели девушки, спасшей совхозное зерно, но утонувшей в Илеке?

        – Наверное, Илек не такой мелководный тогда был…
        – Не рубишь ты в киноискусстве! Джигит напоил лошадь, потом сгонял на Опытную станцию и обратно. Лошадь взмыленная. Сажают на неё Селезнёву. Лошадь входит в холодную воду, и у неё подкашиваются ноги. Кажется, что лошадь тонет в глубоководной реке.
        Вообще в фильме нигде не говорится, что действие происходит в Актюбинской области. Знающие зрители могли догадаться об этом, пожалуй, по государственным номерам на автомобилях.
        Когда съёмки фильма закончились, директор картины пригласил нас с мамой и ещё одного парня сопровождать в эшелоне в Москву привезённую оттуда технику. Потратили мы на всё две недели, посмотрели Москву, ночевали на «Мосфильме» на раскладушках и заработали на двоих 140 рублей.
        Где-то в начале 1962-го в Актюбинске была премьера фильма. Приезжали главный режиссёр и директор фильма. Показывали в «Пионере», но событием для города премьера картины почему-то не стала…

        – Пацаны, наверное, долго завидовали вашим кинематографическим каникулам?
        – А все знали! Свой «след» после съёмок в родной школе я всё же оставил. Мы тогда жили возле нынешней второй школы, где я и учился. Стырил, короче, на съёмках трёхкилограммовую дымовую шашку, ввернул запал. А пацаны в учительскую её бросили. Пожарные приехали, ничего понять не могут: валит красный дым – и непонятно откуда. Так учителя и не узнали, что это я нахулиганил.

Январь 2013 года