Рана в душе осталась на всю жизнь
| Лидия Викторовна ЛАСТОВИЦА никогда не видела своего папу. Его арестовали по обвинению в шпионаже и расстреляли 17 октября 1938 года, спустя полмесяца после рождения дочери. Справку о реабилитации отца дочь «врага народа» получила лишь в 1994 году. | ||||||
 | ||||||
31 мая в Казахстане отмечается День памяти жертв политических репрессий. Виктор ЛАСТОВИЦА родился в 1897 году в австрийском городе Бельско. Когда шла Первая мировая война, в 1914 году его призвали в армию и отправили в Чехию, которая в то время являлась частью Австро-Венгрии.
ИЗ ВЕНЫ – В ТЕМИР
– На самом деле у него была фамилия Фогель, что в переводе с немецкого означает птица, – рассказывает Лидия Викторовна. – Войска Российской империи убивали немцев и австрийцев, а чехов не трогали. Поэтому папа решил сменить фамилию на чешскую – Ластовица. Его взяли в плен и отправили аж на станцию Темир. Там ему дали работу.
В 29 лет Виктор женился на местной 19-летней девушке по имени Домна. Семья поселилась в посёлке Покровка и жила довольно зажиточно. Всё дело в том, что Виктор был настоящим мастером по изготовлению колбас. Опыта парень набрался ещё в Вене в колбасном цехе. Очень быстро мог разделать тушу при помощи простого ножа. Трудился он так, что им все любовались.
– Папа с мамой закупали скот, делали колбасу и возили её на продажу в Темир, – продолжает Лидия Ластовица. – Потом наступили трудные времена, их раскулачили. Практически ни с чем они вынуждены были перебраться в Темир. По рассказам мамы, в те годы семья сильно бедствовала. Порой в доме даже кусочка хлеба не было, пухли от голода. На бойне папу к мясу даже не допускали, разрешили только чистить кишки.
«Я НИ В ЧЁМ НЕ ВИНОВАТ!»
В начале 1938 года Виктор Ластовица получил советское подданство, а 20 марта мужчину арестовали, обвинив в шпионаже.
– Почему так случилось? – размышляет Лидия Викторовна. – В Темире в то время разрушили церковь. Папа как-то проходил мимо развалин и подобрал какую-то книжку. Альбомов тогда не было, и он вложил в неё фотографии своих австрийских родственников и друзей, даже снимок любимой собаки по кличке Бернардер там лежал. Однажды пришли люди в форме, забрали и книгу, и папу. Отвезли его в Актюбинск. Мама ездила в город, добивалась свидания с папой, но свидания ей не дали, вернули лишь папину шапку. Он носил казахский малахай. Эту шапку положили на чердак, а в 1946 году мой брат Федя зачем-то полез туда, нашёл этот малахай и принёс его в дом. Шапка была уже старая, она буквально разлезлась в руках. В ней оказалась записка. Папа, находясь в каземате, написал маме: «Домка! Я ни в чём не виноват. Надеюсь, скоро буду дома!».
ВМЕСТО ИЗВИНЕНИЙ – ХОЛОДНАЯ СПРАВКА
По словам Лидии Викторовны, дети Виктора Ластовицы всю жизнь искали своего отца, делали запросы в разные ведомства, надеялись, что его не расстреляли, но им ниоткуда не отвечали.
– Старший брат Ваня с 1949 по 1952 годы служил в армии, он тоже куда-то обратился, – рассказывает женщина. – Его вызвал политработник и сказал: «Кого ты ищешь?! Зачем ты это делаешь?! Оставь свои поиски!». Якобы он дал Ивану какую-то справку, в которой сообщалось, что папа умер вследствие заболевания лёгких на золотых приисках в Магадане, но я её не видела. На какое-то время мы успокоились, а в 1994 году по совету знакомой я обратилась в прокуратуру.
Через некоторое время Лидии Викторовне выдали бумагу, в которой извинялись, выражали соболезнование и сострадание по поводу того, что её отец безвинно подвергся репрессии. Никаких личных вещей папы, как другим, ей не передали. Потом ту бумагу с тёплыми словами отобрали, а вместо неё вручили сухую холодную справку о реабилитации: арестован, расстрелян, реабилитирован, с указанием дат. Даже отчество безвинно расстрелянного перепутали: вместо Савринович написали Савельевич.
ЕГО ЗДЕСЬ ЖДЁТ ЛИДОЧКА
– Я не уверена, но говорят, что папу расстреляли неподалёку от Актюбинска, там, где находится Верблюжья гора, – продолжает Лидия Ластовица. – Из-за того, что Ваня считался сыном врага народа, его даже в комсомол не приняли. Мне в открытую никто не говорил, что я дочь врага народа, но, возможно, за глаза некоторые так и делали. А негативное отношение к маме чувствовалось. Она могла работать только уборщицей и курьером в конторе «Заготскот». Лишь в 1947 году её пригласили на работу в колбасный цех. Трудилась без выходных, а получала очень мало. Мама надеялась, что отец вернётся, и назвала меня Лидой в память об умершей в 1935 году дочери. Она успокаивала сыновей: «Вот приедет папа, а его здесь ждёт Лидочка!».
По рассказу Лидии Викторовны, её мама об отце говорила только хорошее. Рассказывала, что он был очень трудолюбивым, внимательным, заботливым и культурным, никогда не допускал грубости. Виктор Ластовица любил детей и жену, всегда старался нарядно её одевать. До раскулачивания однажды он съездил в Актюбинск и купил ей швейную машинку за три рубля. В то время столько стоила корова.
– Я всю жизнь хотела увидеть своего отца, почувствовать его ласку – сквозь слёзы говорит Лидия Викторовна. – Если бы он был жив, мне не нужно было бы десять лет зарабатывать возможность поступить в институт и получить высшее образование. Такая рана в душе! Она не заживёт никогда!
|
