В августе 2007 года Аягуз А. купила на условиях договора ипотечного займа квартиру по улице Джангильдина в «БТА Банке». Квартиру оценили в 70.000 долларов. Аягуз заплатила в банк первоначальный взнос в 20.000 долларов. В начале 2009 года Аягуз уволили с работы, и она не смогла выплачивать кредит. Банк дал женщине рассрочку на год, но, увы, даже отсрочка не помогла. Какое–то время Аягуз жила в квартире. Но в сентябре 2010 года ей позвонил сотрудник банка Ержан К. Как говорит Аягуз, он сказал, что ей нужно освободить квартиру, так как банк продаёт её недвижимость.
– Я пришла в банк, где Ержан показал мне решение суда о том, какую сумму я должна заплатить в банк. На тот момент я была беременна, он постоянно звонил мне на сотовый телефон, приходил домой и говорил, что я должна поскорее освободить квартиру, так как, по его словам, на квартиру уже есть покупатели. По его словам, если я съеду с квартиры, то ничего не буду должна банку, и мой долг аннулируется, – рассказывает нам Аягуз.
В середине февраля 2011 года Аягуз с тремя детьми съехала из квартиры. Прошёл год. Аягуз жила на съёмных квартирах. Потом ей посоветовали, как матери–одиночке, стать в очередь на получение государственного жилья. Женщина стала собирать необходимые документы и пошла в ЦОН, чтобы взять справку об отсутствии у неё недвижимости. И тут оказалось, что квартира, из которой её выселили, числится до сих пор за ней. То есть, по бумагам, она на тот момент живёт в ней с детьми. Женщина отправилась в банк выяснить, в чём же дело. По базе банка действительно эта квартира числилась за ней. И о том, что женщину выселили, там никто, как оказалось, не знал.
– А почему вы не проживаете в этой квартире? – спросили её в банке. – Мы вас оттуда не выселяли.
Как оказалось, в квартире Аягуз жили квартиранты. Это установила сама женщина, когда пришла туда. Квартиранты сказали, что платят за квартиру… сотруднику банка, тому самому, который убедил беременную женщину поскорее выселиться из жилья. Как оказалось, сотрудник банка исправно брал деньги с квартирантов, но за комуслуги не платил. Кроме того, Аягуз сделала в своей квартире ремонт, но после того, как в квартире год жили квартиранты, от него не осталось и следа.
– Я доказывала и рассказывала, что съехать с квартиры меня убедил сотрудник банка. Но, как оказалось, он в банке уже не работал, и где он сейчас, там никто не знал! – рассказывает, недоумевая, Аягуз.
Около 6.000 долларов – по подсчётам Аягуз, такую сумму она потеряла за год по вине бывшего банкира.
Аягуз написала заявление в полицию, обвинив сотрудника банка в мошенничестве. И тут началось самое интересное. Несмотря на то, что женщина указывала на конкретного человека, полиция возбудила дело в отношении неизвестного лица. Полицейские стали изо всех сил волокитить дело. Банк потерпевшим полицейские также почему–то не признали. Блистая «профессионализмом», они незаконно приостанавливали расследование дела, тянули с допросом свидетелей. Затем долго искали Ержана К. Так и не смогли допросить квартирантов, которые жили в квартире Аягуз. Дело переходило от одного следователя к другому.
– Я узнала, что. экс–служащий банка К – бывший следователь, может, поэтому таким странным образом моё дело стало тормозиться и незаконно приостанавливаться? – задаётся вопросом женщина.
Прокуратура писала письма об устранении многочисленных нарушений, указывая на неоправданную волокиту. С завидным постоянством разные следователи «забывали» устранять пробелы, на которые каждый раз им указывали, отменяя их незаконные постановления по этому делу. Актюбинские полицейские упорно показывали свою беспомощность. После очередного прокурорского письма они для вида создавали имитацию бурной деятельности, и вновь всё тормозилось. Бездействие следователей и неоправданное затягивание расследования признал даже суд, куда вынуждена была обратиться Аягуз.
Затем полиция всё же нашла банковского работника и допросила его в качестве… свидетеля! После очередного круга волокиты полиция в очередной раз приостановила дело, так как не смогла установить, кого же надо привлечь к ответственности! И снова женщине надо было доказывать, казалось бы, очевидные вещи. От отчаяния она написала письмо Дариге Назарбаевой. И опять прокуроры отменили постановление, указав на слабый контроль полицейского руководства за следствием. Прокуроры конкретно указали полицейским, кого и для чего надо допросить, но снова – тишина. Ни один следователь по этому делу даже не запросил из банка сведения о том, в какой период обвиняемый работал в банке и когда и почему уволился оттуда.
Чем закончится это дело, Аягуз не знает, она уже устала бороться. Женщина с детьми по–прежнему живут в съёмной квартире в то время как по документам за ней числится её собственная квартира, в которую она не может попасть.