Дело на миллионы
– Как положено, я сразу же обратился в полицию и написал заявление. В Заводском отделе полиции бумагу у меня приняли и зарегистрировали. Мне сказали, ждите. Ведь тут всё очевидно, – рассказывает Михаил Панченко.
Ждать пенсионеру пришлось недолго. Следственный механизм начал работать. Но, правда, как–то странно.
– Уголовное дело сначала находилось в производстве следователя Заводского отдела полиции Кирияновой, которая, как я полагаю, почти два месяца бездействовала. На мои ходатайства по делу даже не ответила. Затем, когда уже истекал двухмесячный срок расследования, дело передали следователю Калиеву. Потом его отдали следователю Тулебаеву, который, как потом выяснилось, прекратил его ещё в июне 2018 года. Но мне ничего об этом не сообщил. Следователь Тулебаев почему-то так торопился прекратить дело, что допустил массу нарушений закона. Поэтому горпрокуратура дело возобновила.
Михаил Михайлович обрадовался, что теперь-то уж полицейские разберутся. Но напрасно. Время шло, а его никто не вызывал в полицию. В связи с тем, что из Заводского отдела не было никаких вестей, Михаил Михайлович пошёл туда сам.
– Я просил сообщить, на какой стадии находится уголовное дело. Мне сказали, ждите звонка следователя Бижанова. Тот, правда, позвонил и сказал, что моё дело у него, однако он уезжает на учёбу в Астану, и что мне позвонит другой следователь. Мне снова надо было ждать. Почти через месяц мне позвонил всё тот же следователь Бижанов и сказал, что вызывает меня на очную ставку с подозреваемым. Но она не состоялась. Следователь по неизвестным мне причинам её откладывал, – рассказывает Михаил Панченко.
Документы по своему делу, по словам Михаила Михайловича, ему мне пришлось добывать чуть ли не с боем, через начальника Бижанова.
– Однажды этот следователь вызвал меня в отдел, а дежурный мне сказал, что следователь велел меня не пускать. С боем я прорвался к начальнику отдела, чтобы пожаловаться на следователя. Прямо в кабинете начальника я заявил отвод следователю. Мой отвод удовлетворили, а Бижанов, как я потом узнал, пошёл на повышение. Дело отдали другому следователю, а затем передали ещё одному – следователю Имангазиной, – делится Михаил Михайлович.
Всё это время полицейские только успокаивали Панченко, говоря: ждите. По словам Михаила Панченко, дело двигалось с мёртвой точки, только когда он ходил на приём к начальнику областного департамента полиции. Но затем всё возвращалось на круги своя. Следователи снова волокитили дело, закрывали глаза на очевидные доказательства и в итоге дело прекращали, забыв уведомить об этом Михаила Михайловича.
Михаил Михайлович уже сам нашёл 2 свидетелей, которые рассказали: как, когда, куда и по чьему поручению они вывозили его имущество. Но... странным образом показания одного свидетеля потерялись в полиции. Только после того, как Михаил Панченко в очередной раз пошёл на приём к начальнику полиции области, эти показания нашли. Они оказались совершенно в другом деле. Но того, кто по ошибке засунул показания в другое дело, не нашли и не наказали. Видать, для полиции это дело обычное.
Следователь Имангазина тоже прекратила дело.
Прекращая дело, она пишет, что имущество у Михаила Панченко украли из ангара по адресу Промзона, 460. Но во всех документах дела, указывается, что кража была по другому адресу – Промзона, 460А.
– Имангазина пишет: «Не нашлось подтверждения факта кражи личного имущества Панченко, совершённого на территории земельного участка 460, расположенного в Промзоне…». А как же Имангазина может найти подтверждения кражи, если она даже не разобралась (или умышленно не установила), что кража была на другом участке! Чем вообще занималась следователь, если даже место преступления установить не смогла? – негодует Михаил Михайлович.
Также следователь Имангазина пишет, что из показаний одного из свидетелей она установила некоторые факты, очень важные для следствия. Непонятно, как она смогла это сделать, если она не допросила этого свидетеля, как положено по закону. На момент допроса свидетель был в Германии. Свои выводы Имангазина делает на «показаниях» свидетеля, которые в уголовном деле представлены в виде пояснительной записки на имя следователя. Из материалов дела неизвестно, как вообще эта пояснительная записка попала к следователю Имангазиной. Текст записки написан не от руки и неизвестно кем подписан.
Непонятно, куда делись и несколько документов, подтверждавшие права Панченко на украденное у него имущество. Эти бумаги Панченко представил сразу же, как возбудили уголовное дело в первый раз.
Прокуроры отменили постановление Имангазиной о прекращении дела. Его снова возобновили и дали указания полиции, как надо работать. Поможет ли это, непонятно.
Новый следователь опять приобщил к делу в качестве доказательства пояснительную записку свидетеля, которого в глаза не видел. Эту записку свидетель передал через тех, кого Панченко считает подозреваемыми. Это несмотря на то, что прокурор дал прямое указание допросить свидетеля вживую или направить в Германию следственное поручение о допросе свидетеля.
– Я уже не надеюсь, что виновных в пропаже моих документов и моего имущества найдут. Мне кажется, что полицейские кого-то выгораживают. Может быть, не бесплатно. Иначе как объяснить те грубейшие ошибки, которые они повторяют, прекращая дело? Они не исполняют указания прокуроров, которые дело возобновляют. Я устал ходить по кругу, тыкать следователей в их ошибки, терпеть их грубость. По телевидению полицейское руководство говорит о повышении уровня подготовки кадров. Но на деле я вижу обратное: безразличие, равнодушие и непрофессионализм. Может, уже начальнику областного департамента самому расследовать дела? Ведь только после того, как я иду к нему на приём, полиция начинает работать. Пусть и ненадолго. Видимо, и самый главный их начальник для них не авторитет, – разводит руками Панченко.